Перекресток

Ты не должен спать.
Тупая ноющая боль в голове напоминает об этом. У тебя, возможно, сотрясение, и ты обещал Сэму, что не уснешь. Тебе нельзя спать. Но тебе чертовски этого хочется. Ты устал на всю оставшуюся жизнь вперед. А осталось чуть меньше года.
Сэм лежит на соседней кровати, и тебе слышно его негромкое размеренное дыхание. Он уснул полчаса назад, хотя клялся, что не сделает этого. Но ты считаешь себя не вправе будить брата. Ты не можешь его винить. Ему нужен отдых. Единственная роскошь, так редко доступная вам. Сэм заслужил это.
Ты не должен спать.
Ты хорошо знаешь свое тело, умеешь управлять им. Но тебя подташнивает от усталости, а конечности невыносимо ломит. Это был самый длинный день в твоей жизни. Веки тяжелеют и слипаются. В конце концов, хоть на минуту можно закрыть глаза. Просто закрыть – и открыть снова. Обмануть измотанный без сна и отдыха организм.
Ведь тебе нельзя спать.
Ты делаешь глубокий вдох, зажмуриваешься. И видишь море.
Тело медленно раскачивается на почему-то горячих волнах. Ты откидываешься на спину и тут же захлебываешься безмолвным криком. При каждом вдохе темная горько-соленая жидкость заполняет рот и нос, шумит в ушах. Смыкается над головой. Глаза заливает чем-то тягуче-красным. Ты слышишь обрывистый, но повторяющийся хлюпающий звук.
И просыпаешься от рыданий Сэма.

Сквозь неплотно задернутые шторы в окно заглядывает раннее утро. Ты вскакиваешь резко, стиснув зубы от внезапного головокружения.
Упасть на колени перед кроватью. Протянуть руки.
Тело Сэма сжато в тугой комок, сотрясаемый надсадными стонами. Его лицо блестит от слез, хотя веки плотно сомкнуты. Сэм спит, рыдая во сне.
- Сэмми, - тихонько шепчешь ты, желая разбудить брата. Не смея вздохнуть, всматриваешься в его лицо. Ты до боли в груди боишься его снов.
Сэм напрягается, но глаза его по-прежнему закрыты.
- Сэмми... – твои руки осторожно касаются его плеч. Липкие влажные ладони.
По его телу проходит сильная крупная дрожь. Но он не просыпается.
- Сэм!.. – почти кричишь ты, судорожно вцепляясь в него, вскакивая на ноги и почти падая рядом на кровать.
Что такое страх?..
Холодная вязкая жижа, тяжелыми каплями стекающая в живот. Враз онемевшие пальцы, впивающиеся в кожу под тонкой тканью футболки. Ватный, неповоротливый язык, не позволяющий говорить.
Веки Сэма вздрагивают, и ты видишь его глаза в пол-лица. И искривленные рыданием губы. И совершенно детское выражение неподдельного ужаса
Сломанный, одурманенный сном, дезориентированный, Сэм хватает ртом воздух и пытается резко встать. Выбрасывает вперед руки в неловкой попытке оттолкнуть тебя, ударить.
- Это я, Сэмми, - с усилием произносишь ты хриплым чужим голосом, - я держу тебя, держу, - и притягиваешь брата к себе, замыкая в плотное кольцо из своих рук.
Воздух, выталкиваемый из легких, с шумом вырывается сквозь сжатые губы.
Сэм всхлипывает и затихает.
- Я держу тебя... держу, держу, держу... - повторяешь ты как мантру. Как молитву. Нанизывая слова, точно бусины на нитку. Будто исполняешь ритуал.
Удержать, уберечь. Забрать страх, унять боль. Воскресить, вдохнуть воздух. Никогда не отпускать.
- Я не хочу тебя терять, - мотает головой Сэм, прижимаясь своей мокрой щекой к твоей.- Я не хочу тебя терять, - почти впечатывается в тебя всем телом, до боли сдавив ребра, обхватывает руками. И задерживает дыхание.
Твое сердце панически колотится, сбиваясь с ритма, пульсируя в висках.
Сэм не дышит. Сэм должен дышать. Дышать – значит, жить. А Сэм не дышит.
- Сэмми... - приглушенно шепчешь ты, поворачивая голову, - Сэмми, - невольно скользишь дрожащими губами по его губам...

Какой вкус у крови? Если это кровь твоего брата.
Тугая металлически-соленая жидкость горячим немым потоком заполняет рот. Смешивается с хрустящей коркой грязи с твоих пальцев. С призрачной прозрачностью горько-соленых слез, с вяжущим послевкусием пыли.
Что значит вдыхать в костенеющее тело бесполезный воздух? Что значит надрывать саднящие легкие, когда больше нечем дышать, но надо выдыхать, вдыхать?..
- Дыши... – то ли умоляешь, то ли приказываешь ты, взяв лицо Сэма в свои ладони. Неуклюже убираешь влажные волосы с его лба. Ты почти что готов дышать за него.
Сэм морщит нос, послушно вдыхает. И выдыхает прямо в твои приоткрытые губы.
У тебя кружится голова, когда его рот накрывает твой. Когда ты зарываешься пальцами в его спутанные волосы, привлекая брата ближе.
Почему ты не можешь его оттолкнуть? Почему все еще живешь?
У Сэма мокрые глаза и припухшие красные веки.
Ты глухо стонешь и размыкаешь губы, тут же чувствуя языком горько-соленую влагу...
Какой вкус у слез?
Глаза ничего не видят. Мир расплывается блеклой бесформенной кляксой.
Соль разъедает глаза. Превращается в горечь на губах. Сменяемую сладковатым привкусом тления. Тебя выворачивает наизнанку обжигающей кислотой скорби. И ты думаешь, что больше никогда не почувствуешь вкуса.
Губы Сэма горячие и требовательные. Язык толкается тебе в зубы, проникает в рот, скользит по небу. Сэм пьет тебя, как воздух. Глотками вытягивая из тебя жизнь. Даря ее тебе.
Ты отвечаешь ему, жестко прикусывая губами губы, точно пробуя их на прочность. Языком касаясь языка, словно дотрагиваешься до жала. Ощущая, как пульс стучит в горле. Будто у вас одно сердце на двоих.
Ты не знаешь, почему делаешь это.
Почему это кажется единственно правильным?
Почему Сэм тянет твою руку куда-то вниз, и ты, справившись с молнией, запускаешь ладонь под пояс его джинсов и дальше?
Почему дрожат твои пальцы, соприкасаясь с шелком кожи?
Сэм отрывается от твоих губ, чтобы посмотреть тебе в глаза. И ты тонешь в зеленом омуте его желания. Слишком банальное сравнение, но ты не в силах думать.
Шумный выдох. Распахнутые глаза. Чуть выпяченная нижняя губа...
Сэм невероятно горячий. Он держится руками за твои плечи, вонзая длинные сильные пальцы в твою кожу. Словно прожигая до кости.
Ты смотришь ему в глаза, не в силах разорвать контакт, боясь моргнуть.
У тебя во рту пересохло. Тугая вязкая похоть жаром разливается по телу, тошнотой подкатывает к горлу.
Клеммы замкнуло. Полюса смешались.
Почему ты не останавливаешься, когда его плоть растет, твердеет под твоими пальцами?
Почему твоя ладонь плотно скользит в безудержном ритме? Вверх-вниз...
Сэм громко всхлипывает, хватает глотками воздух. И обмякает в твоих руках...
У тебя сводит ноги болезненной судорогой.
Какого цвета боль?
Зеленые глаза с вытянувшимися черными зрачками, не реагирующими на свет. Темное пятно подсыхающей крови на светлой рубашке. Сизое небо, плачущее мелким дождем.
Сэм утыкается лбом тебе в плечо, а ты размазываешь сперму брата по его животу.
Почему не останавливаешься, когда спустя пару минут он смотрит на тебя, и ты читаешь в его глазах немую мольбу?
Ты не знаешь, что это значит: «пожалуйста, остановись», «пожалуйста, не надо», или «пожалуйста, не уходи».
Ты ловишь губами его губы, слизываешь его слезы, целуешь его глаза.
Ты тянешь край его футболки вверх. И Сэм послушно поднимает руки.
- Пожалуйста... - слово ломким шепотом срывается с его губ.
Ты одним движением спускаешь его джинсы вместе с боксерками до самых щиколоток. Тяжелый мускусный запах бередит, сводит с ума.
Ты смотришь на тело брата, покрытое старыми и новыми шрамами. Каждым шрамом ты учишься отсчитывать память.
Сэм хватается за тебя, привлекая к себе. В его расширенных зрачках ты пытаешься отыскать весь мир, теряя там себя.
Что такое конец света?
Серый цвет, паутиной заволакивающий все вокруг. Бескровные, словно восковые губы. Голова, безвольно откинутая в сторону. Сложенные на груди руки. Ноги, неподвижно вытянутые на старой кровати. Складочка, исчезнувшая со лба.
Что такое мир?
Кисловато-соленые капельки пота над верхней губой. Влажные волосы, прилипшие к шее. Жилка, едва заметно подрагивающая над ключицей. Мягкий пушок на пояснице. Россыпь родинок между лопатками.
Ты осторожно проводишь пальцами по тонкой пленке новой кожи прямо на позвоночнике, чуть ниже лопаток. Сэм выгибается тебе навстречу, со стоном всхлипывает:
- Дин...
Тело безудержно подрагивает. Воздух застывает горячим льдом в легких.
Где-то, в том, другом мире тихо поскрипывает кровать и за окном идет дождь. В этой реальности ты тщательно собираешь пальцами остатки спермы брата. Бережно переворачиваешь его на бок.
Жесткие простыни сбиваются, царапают кожу.
Кровать слишком узкая для вас двоих.
Твои пальцы скользкие и несмелые.
- Сэмми... – хрипло выдыхаешь ты, подготавливая его.
Сэм закусывает губу и мотает головой.
- Ты... – шепчет он снова и снова.
Быть может, у тебя искаженное представление о любви?
Брат подается назад, навстречу тебе. Притягивая тебя руками к себе. В себя.
Рваными беспорядочными толчками ты проникаешь в него. Все глубже.
Сэм горячий и невозможно узкий.
- Сэмми...
Унять дрожь. Замереть. Всхлипнуть. Качнуться.
Ты знаешь, что Сэм почти до крови закусывает губы, удерживая в горле крик. Ты боишься его порвать. И не можешь остановиться.
Пропущенный удар сердца. Руки, до синяков впивающиеся в бедра. Плотная ткань простыни, расползающаяся под побелевшими пальцами. Судорожное дыхание. Беспорядочные толчки.
- Больно, - шепчет Сэм.
Больно... Ты слышишь, как рвется тетива. Ты видишь кровь на своих пальцах. Его кровь.
Почему ты не можешь остановиться?
Потому что Сэм двигается навстречу тебе, просит не останавливаться.
Что такое бесконечность?
Разводы крови на пальцах. Если идет кровь – Сэм жив.
Время, как мертвая петля, как пружина, которую кто-то резко потянул – и она вновь закручивается назад, едва раскрутившись.
Пальцы сводит от напряжения.
- Я вытяну тебя... Я спасу тебя...- надрывно твердит Сэм.
Ты так хочешь ему верить. Ты кончаешь с его именем на губах.
Замереть. Выскользнуть. Ощутить его влажное дыхание на губах. Разомкнуть губы. Открыть глаза.
- Я что-нибудь придумаю. Я вытяну тебя... – безмолвно повторяет он.
Что такое смерть?
Ты больше ничего не знаешь, кроме Сэма. Религия. Константа. Аксиома.
У тебя остается чуть меньше года. И тебе как никогда хочется жить.
Что такое жизнь?..

the end.