Перекресток

Серое покрывало скомкалось под сильным мускулистым телом. Оно помнит огромное число влюбленных парочек, одиноких волков и раненых отшельников. Оно хранит капли спермы, пота и крови и никому никогда не расскажет, кто их хозяин. Это тайны дешевых ночлежек на отшибе больших городов.
Сильное мускулистое тело противится любому движению. Оно не хочет совершить главную ошибку всей природы, а именно вступить в контакт с человеческим сознанием. Пока разум отдыхает, в подкорке Сэма происходят интересные вещи.
Синяя футболка валяется на полу. Скромный интерьер не отвлекает Дина об большой груди миленькой блондинки.
- Оооо, - только и повторяет она своим пухлым ротиком и томно, но довольно наиграно закатывает глазки. «Рот и глаза – главные части головы для леди», - так говорит папа».
Сильные мужские руки в миг становятся нежными при касании женской плоти, пальцы поплыли вниз по волнам и изгибам. Рукам не хочется разгадывать загадки… здесь и сейчас у Дина только одна потребность.
Сэм приходит в себя под звуки ритмичного траха. Его предательски накрывает скрип старой кровати, доносящийся со второго этажа. Он накатывается волнами на больную похмельем голову и заставляет тянуться к пиву.
В голове проносится мысль: «Большое спасибо, Дин».
И тут, не без боли приходят воспоминания. Бар, в котором Дин осушил достаточно кружек крепкого, как мороз в январе и терпкого, словно первый грешный поцелуй пива. Бильярд и 2 тысячи баксов, выигранных у двух жирдяев и одного олуха. Блондинистая шлюшка, нежно перебирающая длинными коготками пуговицы на куртке, рубашке и ширинке старшего брата. Свои изящные ноги она кладет прямо на победный бильярдный стол, а задницу уже давно расположила на коленях Дина и все пьяницы завидуют брату в эти минуты.
«Господи! Сэмми! На хрена ты так набрался? Это же прерогатива Дина!» - кричит приходящее в себя сознание.
Монотонный скрип утихает и теперь слышен веселый возглас без понятного смыслового значения. Что-то вроде «Дин, Ты Мой Бог!» или «О, Я Давно Так Не Кончала!». Именно так кричали девочки, когда Дину было 17 лет. Это воспоминание заставляет Сэма (нет, в такие минуты он маленький Сэмми) сжать глаза и поскуливать словно собака, ненужный хозяину щенок, которого выгнали из конуры в метель.
Мысли пробегают хаотично.
«Дин, я люблю тебя, я люблю тебя, чудовище ты мое и самое большое счастье!», - повторяет то ли сердце, то ли разум. Это самое сильное чувство без проблем поднимает Сэма на ноги. «И больше всего я хочу, что бы эта тварь оказалась демоном!»
- Я убью тебя, блядь! Я убью тебя, сука!, - фразы сами срываются с тонких, поджатых губ...
«Пусть соседи считают, что я псих», думает Сэм, а душа улыбается самой злой из своих улыбок.
Он собирает оружие и поднимается на 2 этаж. Дверь подается под нажимом широкого плеча. Дин всегда был свиньей и сейчас он это доказывает. Пока из душа доносятся звуки падающей воды из недр головы старшего брата доносится бодрое посапывание, плавно переходящее в храп.
Сэм быстро пересекает маленькую комнату, словно кошка не издав не единого шороха. Кисть тянется к ручке, но дверь в ванную не поддается. Трупный запах убивает ощущения.
- Черт! Открывайся… - рычит младший брат, но у него ничего не выходит.
Струйка крови течет из под двери и кто-то обнимает его.
- Сэмми…
Господи! Это голос Дина…Теплое влажное дыхание почему-то не греет, а холодит кожу…
Дин уверенными движениями обхватыает Сэма со спины. Одной рукой он забирает револьвер, а другой лезет под рубашку. Левая рука гладит напряженный пресс, от чего Сэм еще сильнее напрягается.
-Сэмми… , - голос Дина улыбается. Младший брат никогда и ни с чем не перепутает эти интонации, ведь они ему так часто сняться. –Сэмми, не переживай, я знаю, - последовала длинная пауза, - ты пришел именно за этим.
Дин срывает пуговицы и прижимается к спине Сэма своим телом. Младший Винчестер только сейчас понимает, что брат полностью обнажен. Дин целует левое плечо Сэмми и его язык начинает скользить вдоль позвоночника. Руки Дина решают покинуть пресс Сэма: правая рука ползет вверх, а нижняя вниз. Тесные джинсы уже и так не вмещают возбужденный член, но холодная рука словно ведро льда заставляет Сэма медленно умирать. И его шампанское должно скоро выстрелить.
- Дин… Дин… Это не ты. Это не можешь быть ты, - стоны, сдерживаемые силой воли все труднее скрывать.
- Почему не я? – голос старшего становится еще веселее. – Я давно об этом мечтал…
Пока левая рука играется с членом Сэма, доводя того до истомы, но не давая кончить, правая перемещается на спину, а потом вниз, на ягодицы. Массируя их, Дин начинает целовать сначала поясницу, а потом все ниже и глубже, проникая анус Сэма. Он нежно смачивает его слюной и еще интенсивней начинает дрочить брата.
- Дин… я не могу больше. Я не могу стоять, - стонет младший и понимает, что на глазах наворачиваются слезы. Это он хотел трахнуть Дина. Это он любил его всю жизнь. Слезы разочарования, сладкой истомы и дикой радости, от которых сжалась грудная клетка и трудно дышать.
- Маленький мой, тебе и не надо стоять. - В одну секунду Дин поднимается, целует брата в шею и властным цельным движением ставит на колени. Сам становиться сзади и умел движением начинает делать свое дело.
- Сэмми, не бойся… - смеется над ухом Дин, - следующий раз будет не так больно.
В ответ слышен только стон. Судороги накатываются одна за другой, а этот чертенок еще и не отпускает член Сэма. Он лег всем телом на брата, правой рукой лишь легка упираясь в пол, а левой играя пальцами от мошонки до головки, а в моменты сильных судорог обхватывая и начиная неистово, словно четырнадцатилетний подросток, дрочить член братца. Он словно звереныш покусывает брата и начинает двигаться быстрее.
Оргазм накрывает братьев. В узком кольце плоти Дин кончает, заставляя Сэма кричать от собственного взрыва, но младший не ограничивается анальным оргазмом. Его член извергает семя. И какой-нибудь старой горничной придется оттирать метки мужской любви.
Дин заваливается на Сэма всем телом, а тот уворачивается, ложась на спину. Снова старший оказывается сверху. Его взгляд, в отличии от Сэма ясен, а дыхание ровное. И так выглядит человек, который изнасиловал собственного брата, а до этого 2 или 3 раза кончил в объятьях молоденькой шлюхи?
Сэма охватывает странное чувство. Его ноздри ловят не только запах секса и Дина, но и то, о чем он забыл. Трупная вонь усилилась, Сэм хочет что-то сказать, но его влажные губы Дин затыкает сухим поцелуем.
-Дин…, - младший брат пытается что-то сказать, но нежный поцелуй переходит в страстный и язык Дина во рту очень мешает говорить. Длинные волосы Сэма приклеились к полу. Он запускает в них руку и чувствует спекшуюся кровь, которая видно текла из под двери в ванную.
Дин отрывается от губ брата и смотри на него смеющимися демоническими черными глазами.
- Сэмми…
- Дин?

Серое покрывало скомкалось под сильным мускулистым телом. Оно помнит огромное число влюбленных парочек, одиноких волков и раненых отшельников. Оно хранит капли спермы, пота и крови и никому никогда не расскажет, кто их хозяин. Это тайны дешевых ночлежек на отшибе больших городов.
Сэм проснулся весь в поту с дико колотящимся сердцем. На втором этаже Дин ритмично трахал белобрысую сучку.
- Сейчас я добавлю перца в ваши утехи, - сказал Сэм, беря револьвер и направляясь к лестнице. – Дин, я люблю тебя больше жизни и может я никогда не буду обладать тобой, но принадлежать ты будешь только мне.