|
|
| |
Сообщение: 9
Зарегистрирован: 15.03.08
Репутация:
0
|
|
Отправлено: 01.04.08 14:13. Заголовок: Ну вот, как я и обещ..
Ну вот, как я и обещала, долго не затянула с финалом. Надеюсь, вам понравится.
***
Он замечает, что Сэм босиком и в одной пижаме, только когда они оказываются на улице. Сэм дрожит от холода под моросящим дождем, но не жалуется. Дин снимает куртку и набрасывает ее на плечи Сэму. Ему хочется приобнять его, хочется снова почувствовать его в своих руках, чтобы ощутить хоть каплю покоя, что он, наконец-то рядом, и больше никто не разлучит их, но он не решается. Сэм автоматически говорит спасибо и кутается в куртку.
Дин боится прикасаться к Сэму, боится говорить с ним, смотреть на него. И он позволяет себе лишь мимолетные взгляды, на мгновение отрываясь от дороги. Ему хочется отвезти Сэма в мотель, обработать его раны, дать ему хорошенько отдохнуть и выспаться, но он знает, что для начала им нужно уехать как можно дальше из этого города, из этого штата. Дин знает, что Сэм вышел из коматозного состояния, но ему от этого не особенно легче, потому что кажется, что теперь все стало еще сложнее. Сэм долго сидит, уставившись в окно, и рассеянно возит пальцем по стеклу. Дину кажется, что он пытается нарисовать или написать что-то, но спросить он не решается. Через два часа унылой однообразной дороги, Сэм засыпает, и Дину стоит огромных усилий подавить в себе желание остановить машину и обнять Сэма так крепко, насколько хватит сил. Больше всего на свете ему хочется сейчас прикоснуться к Сэму. Но он сдерживает себя, потому что слишком хорошо помнит, что видел в клинике. Он не может думать об этом, потому что тогда сердце разрывается и истекает кровью, но и не думать не может, потому что это то, с чем им обоим теперь придется жить. Он не знает, помнит ли Сэм про недели, проведенные вместе, про их занятия сексом, и знает, что у него не хватит сил спросить об этом. Но он почему-то понимает, что после всего, что с ним творили в клинике, Сэм возненавидит Дина, если вспомнит, как тот трахал его, каждый день. Мозг плавится, когда он начинает думать, хочет ли он, чтобы Сэм помнил это, или нет. Мысли давят на него, раздирая изнутри, и он останавливает машину, чтобы просто насладиться минутой покоя.
На улице тихо и сыро после дождя, но он не открывает окно, боясь, что Сэму может надуть. Тот спит, свернувшись на сиденье, укрытый курткой Дина и клетчатым пледом, который Дин откопал в одной из сумок. Он выглядит совсем больным и очень уставшим, и Дин, не сдержавшись, наклоняется к нему и целует в губы. Он не решается сделать это по-настоящему, и едва касается губ Сэма, чувствуя, как внутри все теплеет от этого легкого, мягкого прикосновения. Сэм не просыпается, и Дин осторожно запускает руку ему в волосы, смелея, уже готовый преступить через все страхи. Пальцы его в этот момент касаются ожога на виске, в том месте, где к голове Сэма прикладывали электроды, и это рушит хрупкую иллюзию нормальности.
Сэм вскрикивает, и шарахается в сторону как раненый зверь.
-Нет! Не надо!!!
Глаза у него расширены от ужаса, он дышит тяжело, и зажимается в самый угол между креслом и дверью, отодвигаясь от Дина.
Дин чувствует, как на глаза наворачиваются слезы.
-Сэм. Сэмми, все хорошо. Это же я, - он протягивает руку, но не решается коснуться Сэма, потому что тот смотрит на него хоть и не с таким же ужасом, но все еще слишком затравленно. – Все хорошо, Сэм. Я не трону тебя. Ну, ты что? Больше тебя никто не обидит…
Сэм поднимает руку к голове, словно защищаясь от опасности или боли, и Дину хочется завыть от отчаяния.
Когда они, наконец, позволяют себе отдых, ни у одного из них нет сил на выяснение отношений, и оба они этому рады.
Сэм стоит возле кровати, спиной к Дину, медленно стаскивая с себя опостылевшую больничную одежду. Дину кажется, словно невидимая рука стискивает его горло, лишая возможности дышать, когда он видит синяки и ссадины на спине Сэма. Их так много, что черного, синего и фиолетового цветов на теле Сэма больше, чем бронзовой загорелой кожи. Дин буквально ощущает, как он подходит к Сэму, мягко и нежно проводит рукой по истерзанной коже, забирая всю боль, он чувствует тепло такого родного и близкого тела под своей ладонью, но понимает, что это лишь плод его фантазии, когда слышит звук захлопывающейся двери ванной.
Он думает, что, наверное, нужно пойти с Сэмом, обработать его раны, узнать, не мешает ли ему гипс, но знает, что сойдет с ума, если Сэм снова вздрогнет от его прикосновения.
Сэм моется невероятно долго. Но Дин знает, что он просто стоит под струями воды, прислонившись к стене. И даже сквозь шум душа он слышит, как Сэм плачет. Так по-детски безысходно, как можно плакать только от настоящей боли. Дин сползает на пол возле двери в ванную, и утыкается лбом в колени. Он не представляет, как им теперь жить дальше.
Сэм выходит из душа, отворачиваясь, чтобы скрыть от Дина красные глаза и кутаясь в огромное махровое полотенце, словно хочет спрятать от Дина все свои раны. Дин садится рядом с ним на кровать, но не слишком близко, чтобы это не смущало Сэма.
-Сэм, давай я осмотрю тебя.
Тот недоуменно поднимает на него взгляд.
-Зачем? – в голосе испуг, и только через секунду он понимает, что слово «осмотр» ассоциируется у него с болезненными или унизительными процедурами.
-Сэм, я только подлатаю тебя. Ты весь – сплошная рана, я лишь хочу тебе помочь.
Его голос успокаивает и вселяет надежду, что он действительно не причинит ему лишней боли. Сэм кивает, но продолжает кутаться в полотенце. Дин выходит в ванную за аптечкой, а когда возвращается, Сэм уже дремлет, прислонившись головой к спинке кровати. Дину ужасно не хочется его будить, но он понимает, что это необходимо сделать ради Сэма, и протягивает руку, осторожно касаясь плеча брата. Сэм открывает глаза и Дин тут же отдергивает руку, не зная, как Сэм отнесется к этому. Но тот лишь устало прикрывает глаза на секунду и опускает полотенце до бедер, позволяя Дину обработать все раны на груди, спине и руках. Дин старается лишний раз не прикасаться к Сэму, но в подобной ситуации это довольно проблематично, и его обжигает такая близость.
Дину приходится прощупать грудь и живот Сэма, потому что он подозревает, что у брата отбиты почки, и треснуто несколько ребер. Сэм ложится на кровать, и пытается расслабиться под теплыми и осторожными пальцами Дина, стараясь не вспоминать при этом Дастина, и его руки, наносящие удар за ударом, пока воздуха в легких не остается совсем.
Дин замечает, каких усилий стоит Сэму держать себя в руках, и старается закончить все как можно быстрее.
Дин чувствует себя неуютно, находясь так близко к Сэму, и после того, как заставляет его выпить лекарство и забраться под одеяло, он почти облегченно выдыхает, пересаживаясь на свою кровать.
Он не может уснуть, потому что кровать слишком большая, и в ней слишком пусто. Ему тошно при мысли о том, что Сэм теперь так близко, и вместе с тем бесконечно далеко. Ему хочется забраться на постель позади Сэма, обвить его руками и ногами крепко и нежно, так, как он уверен, нравилось им обоим.
Сэм ворочается во сне, и Дин видит, как рука в гипсе выскальзывает из-под одеяла и свешивается с кровати. Он поспешно встает, крадучись подходит к Сэму, и ему кажется, что он вор, залезший ночью в чужую квартиру. Он осторожно берет руку Сэма в свои, но не находит в себе сил отпустить. Он садится на пол у кровати, крепко держа в руках пальцы Сэма, выглядывающие из гипсовой повязки.
В кровать он возвращается только с рассветом.
Сэму снятся кошмары, и Дин умирает раз за разом каждую ночь, когда брат мечется по кровати и умоляет кого-то не делать это. Дин догадывается, кого умоляет Сэм, и что он просит не делать, и тогда ему кажется, что Дастин слишком легко отделался.
Он не знает, как помочь Сэму, как успокоить его, потому что не может заставить себя даже обнять его.
-Нет, нет, пожалуйста, не надо!! – Сэм кричит так отчаянно и с такой болью, что сердце Дина разрывается. – Нет, не заставляйте меня!! Только не это! Нет!!
Дин хватает его за плечи и резко встряхивает, заставляя проснуться. Сэм задыхается от крика и застрявших в горле рыданий, и иногда Дину на мгновенье кажется, что он тянется, чтобы прижаться к Дину, но потом все встает на свои места. Кошмар закончен, можно снова уснуть. Только вот ни Дин ни Сэм после такого не засыпают. Видно, что Сэм, даже завернутый в одеяло, слегка вздрагивает, то ли от страха, то ли от слез, а Дин смотрит на него, боясь даже моргать, чтобы больше не пропустить момент, когда этот ужас снова завладеет братом.
Они почти не разговаривают. Только о каких-то незначительных мелочах, вроде что Сэм хочет на завтрак, или не видел ли Дин, куда подевался второй ботинок. Дин в тысячный раз собирается с силами начать разговор, и на тысячу первый раз ему это удается.
Они сидят за столом, и Сэм лениво ковыряется в тарелке, вспоминая, как точно такую же овсяную кашу ему в горло запихивали насильно. Аппетит пропадает начисто, и он уже собирается встать из-за стола, когда Дин отодвигает свою тарелку, и обращается к нему твердо.
-Сэм, нужно поговорить.
Сэм застывает на месте, разом позабыв все связные слова.
-Ты понимаешь, что так продолжаться не может? Сэм, мы должны поговорить о том, что произошло.
-Я не хочу, - вдруг резко огрызается Сэм. – Не хочу об этом говорить!
-Сэм, так не может продолжаться… Ты почти не спишь, почти не ешь, ты все время на нервах, а я не знаю, чем тебе помочь…
-Не знаешь?! – Сэм хочет выкрикнуть это злобно, но получается отчаянно. – А когда мы трахались как кролики целыми днями, ты знал, как мне помочь?!
Его слова звучат как пощечина, и Дин вздрагивает и словно съеживается под этим обвиняющим, полным слез, взглядом. Конечно, в сотне различных вариаций прокручивая в голове этот разговор, он представлял, что может быть и так… Но он был уверен, что не ошибался тогда, что их близость была нужна Сэму не меньше, чем ему. И невыносима одна мысль о том, что он ошибся, что воспользовался тогда Сэмом, унизил его. А может быть… Сэм считает его не менее виноватым, чем Дастина? У Дина перехватывает дыхание от ужаса, и он не находит слов, чтобы ответить.
-Сэм, я… - бессильно выдыхает он.
Сэм совершенно разбит и говорит хрипло, с болью, хотя Дину кажется, что лучше бы он орал на него, пусть даже ударил.
-Что? Хочешь сказать, ты не хотел этого? Вышло случайно? Ты… - он стискивает кулаки. – Ненавижу тебя.
Сэм встает из-за стола, и продолжает яростно.
-Все, поговорили?! Или хочешь еще что-то выяснить?! Давай поговорим о том, как меня насиловали! Или о том, как избивали, мучили, применяли электрошок! А может быть, о том, что я жалею, что могу убить Дастина только один раз! Или о том, что не могу спать ночами, потому что постоянно переживаю весь этот кошмар заново!
Дин ненавидит себя в этот момент так сильно, что готов застрелиться на месте.
-Сэмми, пожалуйста…
-Не называй меня так! – орет Сэм, и со злостью отталкивает Дина.
Сложнее всего сейчас Дину заставить себя прикоснуться к Сэму, но он знает, что даже если Сэм ненавидит его, даже если ему больно, нельзя отпускать его в таком состоянии.
-Сэм, послушай меня, все было не так… - Дин крепко хватает Сэма за плечи, но тот резко вырывается, и ударяется спиной о стену. Боль огненной вспышкой парализует его на несколько секунд, но он знает, что слезы из глаз текут не из-за физической боли. Дин сжимает Сэма в объятьях, прижимая к себе слишком сильно, но не в силах отпустить. Он ненавидит себя, потому что должен был сделать это сразу, еще тогда, когда освободил Сэма, и он боится, что уже слишком поздно. Сэм бьется в его руках, пытается ударить оттолкнуть, но Дин прижимается головой к вихрастой макушке и сжимает руки еще крепче.
-Сэмми, прости меня, прости… я бы никогда не сделал ничего, если бы думал, что это навредит тебе…
-Отпусти меня, - сдавленно шепчет Сэм, все еще пытаясь вырваться. – Я тебе не нужен!
-Не нужен? Сэм, да я жить без тебя не могу. Я же думал, с ума сойду там, в тюрьме…
Сэму хочется верить. Господи, больше всего на свете он хочет поверить в то, что это правда, но потом он вспоминает… и начинается вырываться с новой силой.
-Я противен тебе! – выкрикивает он.
Дин ожидает услышать что угодно, только не это. Руки автоматически разжимаются, и Сэм, оттолкнув его, отходит к двери.
-Сэм, ты что? – Дин растерян и совершенно сбит с толку. – Что ты такое говоришь?
-Я же все понимаю! – Сэму тяжело говорить, рыдания душат его. – Ты видел, что меня заставляли делать, и тебе противно… С тех пор, как ты освободил меня, ты же ко мне даже не прикасаешься, как будто я… прокаженный!
Дину хочется разбить себе голову от осознания того, какой он дебил. И как он не понял сразу, как он мог допустить, что все это зашло так далеко, что его брат совершенно затравил себя такими мыслями. Тут же становится намного понятнее все, что происходило в последние дни, то, как Сэм вел себя. Да, ему было страшно, больно и он чувствовал себя униженным – дальше некуда, но он ждал, что Дин поддержит его, покажет, что он все также любит Сэма, несмотря ни на что. Дин мысленно дает себе подзатыльник. Дебил, непроходимый дебил! Он так засомневался в том, правильно ли то, что было между ним и Сэмом, так боялся причинить ему вред, что не замечал ничего вокруг. И реакцию, которая была следствием на издевательства в клинике, он истолковывал, как отстраненность от него самого.
Пока весь ужас от осознания собственной тупости, чуть не погубившей все, проносится у Дина в голове, Сэм уходит в соседнюю комнату. Дин еще несколько секунд стоит на месте, а потом бросается вслед за братом.
Сэм собирает сумку, и Дину становится по-настоящему жутко, что он может уйти вот так, окончательно доломав их жизни. Он знает, что Сэм не захочет его слушать по собственной воле, поэтому он хватает его за руки, и с силой толкает назад. Сиденье кресла упирается Сэму под колени, и он падает в него, вскрикнув от боли и неожиданности. Он пытается вырвать руки, но Дин крепко прижимает их к подлокотникам.
-Дин, отпусти, мне больно!
-Сэм, я отпущу и ты уйдешь… навсегда. Я должен все тебе объяснить.
-Я не уйду, - врет Сэм. – Отпусти меня!
-Сэм, я думал, ты ненавидишь меня за то, что я с тобой делал…
-Я ненавижу тебя!!
-Нет, - мягко говорит Дин, не отпуская руки, даже несмотря на то, что он знает, что действительно причиняет Сэму боль. – Я знаю, что это не так. Потому что я уверен, когда мы с тобой занимались любовью, ты был не менее счастлив, чем я. Я знаю это абсолютно точно. И когда тебя забрали, у меня словно сердце вырвали вместе с тобой.
Сэм замолкает, и прекращает попытки вырваться.
-А потом я увидел, как эта мразь насилует тебя… - Дин видит, как Сэм вздрагивает при этих словах, но продолжает. – И я действительно боялся даже прикасаться к тебе. Потому что я думал, ты…
-Ты думал, что я воспринимаю тебя также, как Дастина, - тихо заканчивает за него Сэм.
Дин не может ответить, в глазах предательски щиплет, а в горле ком, поэтому он просто кивает.
Несколько минут в комнате царит тишина, и Дин боится поднять взгляд на Сэма, боится пошевелиться, боится даже дышать. А потом Сэм произносит шепотом.
-Какие же мы с тобой дураки, Дин.
Он произносит это серьезно, без тени улыбки, но Дину кажется, словно гигантская бетонная стена рушится под этими словами.
Сэм протягивает руку, и робко, кончиками пальцев касается лица Дина.
-Тогда тебе удалось вытащить меня, заставить вспомнить… может, сейчас тебе удастся сделать так, что я забуду этот кошмар?
У Дина перехватывает дыхание, сдавливает горло и легкие, когда он наклоняется к Сэму и осторожно целует мягкие теплые губы, чувствуя соленый вкус слез. Рука автоматически тянется вперед, забираясь под рубашку, поглаживая упругую нежную кожу. Внезапно он отстраняется и смотрит на Сэма виновато и немного испуганно.
-Сэм, ты дрожишь, - он успокаивающе проводит рукой по волосам Сэма, убирая со лба челку. – Тебе страшно?
Сэму ужасно страшно, но он закусывает губу и мотает головой.
-Нет, но… это же, можно сказать, наш первый раз.
-Сэм, если ты не хочешь, я не буду… - Дин не успевает договорить, Сэм рывком притягивает его к себе, и они так близко, так идеально подходят друг другу, что Дину кажется, вот это и есть рай.
-Ты говорил, что не сделаешь мне больно.
-Господи, - выдыхает Дин. – Ты помнишь.
-Я верю тебе.
THE END.
|
Нельзя же так со мной. С доверчивым читателем!!! ((( 
Ага побольше мозгоебства...)))) Да-да!!! 
- участник сейчас на форуме
- участник вне форума