Перекресток

- Сэм, отвали! – Дин дернулся, сбрасывая теплую настойчивую руку со своего плеча.
Рука тут же вернулась обратно, требовательно, явно с осознанием того, что имеет на это право. Но пока еще в этом движении была осторожность, и, кажется, даже просьба. Дин знал, что в любую секунду это может измениться, но переступить через себя не мог.
- Я сказал, отвали!
Он резко вывернулся из захвата, обошел кровать, и сел с другой стороны, торопливо стаскивая ботинки.
- Дин, ну чего ты выделываешься? – Обманчиво-ласковый голос усыпил бдительность, и сразу две руки обхватили его за талию, притягивая ближе через кровать.
- Я не хочу! – Дин безуспешно попытался отцепить его руки, и судорожно выдохнул, чувствуя, что кровь на них застыла колючими чешуйками. Слишком много крови. К горлу подкатила тошнота, и он поспешно сглотнул несколько раз, пытаясь взять себя в руки.
- Хочешь, - выдохнул Сэм, прижимаясь к его напряженной спине, не замечая, что Дин вздрогнул. Или делая вид, что не заметил. – И я хочу.
Дин уже без особой надежды дернулся, понимая, что выхода у него все равно нет, и едва сдержался, чтобы не завыть в голос от безысходности.
- Сэм, я устал, пожалуйста, пусти. Мне в душ надо. – Он не выдержал и добавил. – И тебе тоже, ты весь в крови!
Сэм усмехнулся, сжимая пальцы на шее Дина, принуждая его лечь.
- Так вот чего ты такой злой. Не нравится все это?
- Не нравится! – Отчаянно выкрикнул Дин, зная, что все равно ничего не добьется, но не в силах сейчас сдерживаться. – Не нравится смотреть, каким ты стал!
Сэм навис над ним, угрожающе сжимая захват пальцев, но Дин даже не шелохнулся, не сделал ни малейшей попытки вырваться. Он и сам не знал, то ли уже начал привыкать, то ли надеялся, что в один прекрасный день Сэм сожмет его горло слишком сильно. Он с вызовом смотрел в такие родные ореховые глаза Сэма, зная, что он всегда будет для него младшим братом, чтобы ни случилось.
- А в аду тебе больше нравилось?! Неблагодарная тварь! – Не ослабляя захват на шее, Сэм наотмашь хлестнул Дина ладонью по лицу. – Может, хочешь обратно?!
Дин закрыл глаза, задыхаясь, чувствуя, как разрывается и кровоточит сердце. Почему смерть это всегда дорога куда-то еще? Зачем нужен ад или рай? Почему нельзя просто погрузиться в вечную темноту, и чтобы не было больше ничего, ни мыслей, ни чувств.
- Ты же звал меня, умолял спасти тебя! – Сэм уже орал, наклонившись к лицу Дина, так что тот мог чувствовать въевшийся в него запах крови, и чего-то еще… боли, страха? – Ты знаешь, на что мне пришлось пойти, чтобы спасти тебя! А теперь морду воротишь, потому что тебе это не нравится?!
Сэм снова ударил его по лицу, и Дин резко распахнул глаза, давясь слезами, чувствуя, как каждое слово Сэма бьет по нему больнее, чем все, что было до этого, больнее, чем было в аду.
- Прости, прости меня, - еле слышно зашептал он.
- Ты помнишь, как ты орал там, агонизируя в бесконечных муках?! Помнишь, как выкрикивал мое имя?! Ты бы согласился на что угодно, только бы это прекратилось! И я был готов на что угодно! А теперь я недостаточно хорош для тебя?!
Дин лихорадочно вцепился в его рубашку, то ли притягивая ближе, то ли отталкивая его.
- Сэм, нет, прости меня, это все моя вина! Прости меня!
Я виноват.
Прости.
Он продолжал шептать извинения, пока Сэм со злобным остервенением сдергивал с него джинсы, он продолжал извиняться, даже пока боролся со слезами боли и унижения. Он заслужил, заслужил эту боль, как напоминание о том, что он обязан теперь платить по счетам. Слезы беззвучно текли из глаз, но он не мог перестать уже почти неслышно бормотать извинения. Неистовые толчки Сэма внутри него заставили его вцепиться в спинку кровати, и, задыхаясь от режущей боли внизу спины, он мог думать только о том, сколько же ему придется платить. Когда счет будет, наконец, уплачен?