Предупреждение: в этой главе упоминается другой пайринг, но основным пайрингом в этом фике был и остается винцест
03
Дин неожиданно проснулся среди ночи от острого чувства чужого присутствия в комнате. Некоторое время он лежал, не шевелясь; на электронных часах на прикроватной тумбочке зеленым светилось "4:32".
Нож лежал под подушкой - достаточно чуть пошевелить рукой, чтобы дотянуться. Прислушался: далекие шаги в коридоре, шелест шин с улицы. В комнате стояла зябкая, гнетущая тишина. Вдруг щелкнула зажигалка, и в темноте посреди комнаты проступило знакомое курносое лицо.
- Ричи? - шепотом, чтобы не разбудить Сэма. Скосил взгляд в сторону соседней кровати - тот даже не пошевельнулся, изнуренный горячкой и нервной ночной прогулкой.
Дин молча кивнул на дверь и, как был, выполз из-под одеяла, тихо провернул ключ в замке.
Лишь оказавшись в тускло освещенном коридоре, он оглядел ночного гостя. Привычная майка, дурацкие цепи на шее, спортивная куртка нараспашку. Широкие брови, курчавые смолистые волосы, выдающие итальянское происхождение. Дин крепко прижал его к себе.
Мертвые иногда приходили к Дину: то по нескольку раз на дню, то пропадали на целые недели. Возможно, потому, что он в последний раз так близко подошел к смерти; а может, во время войны многое вылезло из-за Адских врат, и они не все сумели затолкать обратно. Он никогда не говорил об этом Сэму, что-то его останавливало - ему не хотелось проверять, видит ли мертвых и брат. Вдруг завидев в толпе смутно знакомое лицо - охотника ли, которого он похоронил, как следует, безымянной ли жертвы - он быстро отворачивался и выдавливал газ до упора. Но некоторые мертвые, его мертвые, были упорны. И весьма, вот как Ричи, говорливы.
Ричи курил, брезгливо сжав самокрутку двумя пальцами - бабский табак с вишневым запахом, который он почему-то считал высшим шиком.
- Как ты тут? Все так же возишься со своим мелким?
Дин махнул подбородком, что могло означать что угодно. Под солнечным сплетением царила легкая искристая пустота, как на русских горках, а на губах поневоле проступила дурацкая широкая ухмылка.
- Да все как всегда, мотаемся, сейчас вообще-то затишье, зато перебои с бензином и многие начинают стрелять, лишь завидев людей. Ничего, уляжется рано или поздно.
Ричи кивнул, будто знал его ответ заранее, а может, так оно и было.
- А ты... как? - Дин редко задавал Ричи вопросы и при жизни, а уж стоит ли спрашивать, как дела у мертвых, он вообще не был уверен. Но не удержался. Рваные раны вообще плохо заживали.
Ричи коротко хохотнул, протянул ему самокрутку, и Дин вспомнил, как они какой-то зимой давным-давно целую неделю проторчали, замурованные снегом в мотеле где-то на западе Монтаны. Почему-то безумно хотелось травы, был только Кэмел, который они курили, прижавшись спинами к батарее, передавая окурки из рук в руки, выдыхая дым во рты друг друга. Листали свои записные книжки - ни у кого из них в этих краях не было знакомых, раньше они сюда не заглядывали. Сравнивали списки покоренных красавиц, не совсем красавиц и совсем не красавиц - бессовестно привирая ради красного словца. И трахались, всю эту неделю они провели под потными мятыми одеялами, в комнате воняло, а из соседнего номера стучали в стену, чтобы они были потише.
- А я - круче всех, - Ричи потрепал его по загривку. - Пришел вот сказать, что кой-кому из старых знакомых все неймется, ну, ты помнишь, старый должок.
- Какой знакомый?
- А ты такой же тупой, как был, когда мы познакомились. Ну, с кем не бывает, со временем вспомнишь.
- Не гони, насколько я помню, - Дин ухмыльнулся, - это я спасал твою задницу.
- А я твою задницу трахал, так что мы вроде как квиты.
Ричи развернул его к стене, начал сдергивать его штаны. Ричи не целовался - никогда. Поцелуи - это было для девушек, сопливая фигня из третьесортных мелодрам. Еще - с Ричи всегда было больно, и Дин хорошо знал боль, боль - это была охота, это - когда отец не возвращается в назначенный срок, боль - это Сэм, его Сэмми.
Они вытерлись мятыми салфетками, которыми всегда были набиты карманы куртки Ричи. Быстро перекурили, втоптав бычки просто в пол.
- Иди, а то мелкий будет волноваться, - кивнул Ричи на номер. - Ну и о старых знакомых не забывай.
- А ты?
- И я тоже пойду.
Сэм спит, как ребенок - на спине, опустив одну руку на живот. Дин поневоле вздрагивает: слишком жива в памяти та хибара далеким дождливым и холодным летом, где он сидел над телом своего брата. Он наклоняется, некоторое время слушает сэмово дыхание, кажется, в предутренней тишине различает даже стук его сердца.
Впрочем, это уже ни о чем не говорит - Ричи вон тоже держался бодрячком. Дин садится на постели, комкает одеяло – застиранная ткань чуть не разлезается под пальцами. Он помнит сделку – мелкий песок под ногтями и вишневый привкус блеска для губ, кто бы подумал, что Красноглазая таким увлекается. Но еще он помнит много лиц, то и дело мелькающих в толпе, на самом краю видимости – сухое лицо Кубрика, ухмыляющийся Эш, Энди, выстукивающий затейливый ритм по столику в кафе, Джесс, шальные Гордоновы глаза…
Сэм, когда мелкий был, испугавшись, бывало, резкого звука за стенкой или раската грома, заползал к Дину под одеяло, прижимался к нему и отключался так быстро, будто контакты разошлись. И сейчас Дину хочется последовать его примеру, но это дурная идея, совсем неудачная.
Чертова цепь жжет огнем, затягивается вокруг шеи - не вздохнешь, остается безуспешно хватать ртом воздух; от прикосновений так хочется сдаться. А еще - лучше лишний раз не напоминать себе, что он решил к Сэму не прикасаться раньше, гораздо раньше - то ли после того, как им достался номер с одной кроватью и Дин проснулся посреди ночи с таким стояком, какого у него не бывало даже в тринадцать на плэйбоевских красоток; то ли после того, как он начал краснеть, застав Сэма за переодеванием. С этим надо было что-то делать, но Дин с этим не мог поделать ничего.
А потом цепь захлестнулась вокруг шеи, и Дину осталось только ходить на цыпочках, пытаясь не ухудшить и без того дерьмовую ситуацию.
...Сэм обычно спал так крепко, как мало какой охотник себе позволяет, но тут он заворочался, сонно протер глаза тыльной стороной ладони, будто почувствовав его взгляд. Вскинулся:
- Дин, только попробуй...
- Мне и в туалет теперь с поводырем ходить? - Дин осклабился, но под встревоженным сэмовым взглядом сник.
Сэм сжал его руку, осторожно погладил невесть когда сбитые костяшки пальцев. По руке разлилось приятное тепло. Дин пристально рассматривал полосатый ковер.
- Дин, ты хоть понимаешь, насколько это серьезно?
- То, что у меня брат - псих, зацикленный на контроле? Очень, очень серьезно, но, думаю, если мы прямо сейчас обратимся к психологу, тебе еще смогут помочь.
Сэм приподнял его подбородок, заставляя взглянуть себе в глаза.
- Это уже не шутки, Дин. Шутки были забавными, пока ты две ночи подряд не пытался покончить с собой.
- Эй, чувак, я не пытался покончить с собой! Нечего просто останавливаться в дырище, где до ближайшего магазина с пивом брести мили три!
- Шут.
Сэм раздраженно фыркнул и забрался обратно под одеяло, повернувшись к Дину спиной. На этом разговор был окончен, хотя Дин и не надеялся, что эта тема больше не всплывет.
- участник сейчас на форуме
- участник вне форума