Перекресток

Название: Семейная жизнь
Автор: newkate
Рейтинг: PG
Время действия: до сериала
Дисклеймер: если честно, Origins я еще не дочитала.

Читать Дин не любил, но не в каждом мотеле случался телевизор. Иногда приходилось неделями жить в охотничьей сторожке или старом абмаре, где и электричества-то не было. Сэмми мог часами просто сидеть в углу, разлядывать узоры на облезлых обоях, узелки сучков на срубе досок, бормотать что-то себе под нос. У Дина начинало свербеть под кожей уже после нескольких часов взаперти, но бросить Сэмми он не мог, а тащить за собой на прогулку толстого спиногрыза тоже было никак – ни в городе, где местные его бы задразнили, ни в глуши, где могло выйти гораздо хуже.

Тогда он распаковывал книжки и читал. Сначала аляпистые сборники сказок, которые отец покупал для него и Сэмми, чтобы они тихонько развлекались себе в машине и не дрались на заднем сиденье, когда он гонит на скорости по шоссе. Они все равно дрались, конечно. Сэмми, вредная малявка, еще и кусался.

Когда сказки кончались, Дин доставал отцовские книги, пыльные, с кислым плесневым духом, в красивых, вытертых до гладкости кожаных переплетах. Аккуратно листал ломкие страницы, стараясь не ляпать их жирными от чипсов пальцами. Во взрослых книжках было больше непонятных слов, и главным героям почти никогда не удавалось отбиться от чудовищ, но Дину все равно нравилось. Иногда он додумывал счастливую концовку сам – как будто кто-то вовремя изгнал злого призрака и спас всех селянок. Отец, например. Или даже сам Дин. А что, засадить в урода каменной солью из двустволки...

Когда Дин читал о подменышах, он подозрительно косился на Сэма, прикидывая, подходят ли приметы. Мелкий сердито моргал, сопел, словно уже задумывал что-то недоброе, лениво копошился в кресле и требовал жрать. Приметы очень даже подходили.

Мысль о том, что Сэмми если и не настоящий подменыш, то возможно, подкидыш, являлась Дину не раз и не два. Он плохо помнил, что было до пожара. Может быть, отец и мама нашли это чучело где-нибудь в мусорном ящике, пожалели и решили усыновить. А теперь отцу неловко, что родного сына он любит больше. Вот и строжится над Дином, заставляет его присматривать за Сэмми, глаз с мелкого не спускать. Поэтому, вернувшись с охоты, заставляет Дина чистить ружья и править ножи, а сам играет с Сэмми весь вечер, слушает его болтовню. Поэтому, даже если Сэм виноват, все равно Дин выйдет крайний. Дин не обижался, без разговоров правил ножи, готовил ужил, штопал порваные в битвах отцовские рубашки, аккуратно заполнял ровными печатными буквами бланки заявлений на новые кредитки, на новые имена.

Подрастая, Сэмми стремительно наглел. Ему ничего не стоило нагрубить отцу, наорать на Дина, демонстративно грохнуть об пол пару тарелок или даже церемониальный кубок. Каким-то образом ему все сходило с рук. С каждым днем он был все больше похож на отца, каждой улыбкой, каждой интонацией, даже с этими дурацкими лохмами, даже в своих нелепых узких штанишках и цветных маечках. Дин всегда одевался солидно, по-мужски, в джинсы и клевые клетчатые рубахи, на каждый день рождения получал новую кожаную куртку, крепкую, с бесчисленными карманами - совсем как отцовская. И все равно...

Сэм и отец постоянно ругались, бурно, со слезами, мирились, деловито спорили целыми часами, ссорились снова. Сэмми бойко переводил с листа древнюю латынь, выдергивал из карты булавки, которые отец расставлял полночи, втыкал их по-своему, уверенно помечал фломастером, где должны быть гнезда демонов. Отец сосредоточенно кивал, прикусив губу, бросал гордые, довольные взгляды на лохматую макушку мелкого, так, чтобы тот не видел. Дин тихо правил ножи, украдкой разглядывал себя в зеркало очередного мотеля, – отец всегда прикалывал к рамке фотографию мамы, где бы они ни жили, - и сравнивал. Так бывает: усыновят сироту, а потом рождается настоящий, родной сын. Похожий на родителей. Любимый. Ладно, бред, конечно, да и не это важно.

Когда отец возвращался с охоты раненый, Сэм бледнел и терялся, начинал трястись, как замерзший щенок. Дин выпинывал его из комнаты и умело, деловито дезинфицировал отцу раны и накладывал швы. Отец прихлебывал виски из горла и улыбался ему, почти не кривясь от боли, неторопливо рассказывал о столкновении, обещал Дину, что в следующий раз, конечно, обязательно вместе.

- Дин, сынок, - говорил он иногда, захмелев и расчувствовавшись. - Ты ведь понимаешь, когда-нибудь меня не станет. Тогда у Сэмми, кроме тебя, никого не будет. Я должен знать, что могу его тебе доверить.

- Да, сэр, - с готовностью отвечал Дин, тихо млея от счастья. – Само собой. Ага.

А утром случался новый скандал, и он пытался их мирить, и в результате ему доставалось от обоих. Устав кричать, Сэм демонстративно выбегал из номера, размахивая длинными руками, и Дин шел за ним, проследить, чтобы не вляпался в неприятности.

- Дин, ну что ты вечно к нему подлизываешься? – нудил Сэм, медленно успокаиваясь. – Хоть бы раз ему возразил! У тебя что, нет собственного мнения? Тебе так важно быть любимчиком?

- Какая разница, кто любимчик, - отвечал Дин. – Отцу надо знать, что на меня всегда можно положиться. Я ему нужен, ясно? Вот что важно, балда.